Ростов-на-Дону в музее моего сердца

Все, кто учился на истфаке РГУ в 1970-е, звал его не иначе как «папа Золотов». Звали как-то не задумываясь, почему? Просто мы его уважали, любили, в меру побаивались. Это казалось естественным и само собой разумеемщимся: есть истфак, есть мы – студенты, - и есть «папа Золотов», которые искренне печётся о всех нас.  Неразрывное «триединство. И когда он перестал быть деканом нашего факультета – слава богу, это произошло всего за несколько месяцев до того, как мы получили свои дипломы, - для нас это было шоком. Мы представить не могли истфак без «папы Золотова». И думаю – это, конечно, сугубо моё личное мнение, - больше на истфаке не было декана, которого хоть приблизительно можно было сравнить с ним (при всём моём глубоком уважении и дружеских чувствах к таким последующим деканам истфака, как Максименко, Шевелев, Узнародов; думаю, и они, как «дети Золотова», думают также).

Как, наверное, для большинства ростовских мальчишек 1950-х-1970-х гг., средоточием жизни был двор. Поэтому мой Ростов – это, прежде всего, двор, где я вырос. Таких дворов было несколько. Но для жизни в одних я был слишком мал, для других эту жизнь перерос. Главным двором моей жизни стал один – тот, где я провёл свои самые «пацанячьи годы» - от шести до пятнадцати лет.

До середины 1970-х большая часть домов центра Ростова были не газифицированы. Что такое баллонные газ, в ту пору у народа и понятия не было. Были, конечно, электрические плитки. Но, считалось, что готовить на них дорого (хотя электричество тогда в буквальном смысле стоило копейки), они были очень ненадёжны (нагревательная спираль часто перегорала, а заменить её – было целой проблемой), в большинстве из них никак не регулировалась мощность, да и сама мощность была невелика: ещё «разогреть» что-то было можно, а «готовить» - на это надо было убить пол дня.